Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. Александра Шакутина отпустили из СИЗО — «Наша Ніва»
  2. В РФ радовались снятию санкций с «Белавиа» — мол, Минск может стать хабом для полетов в США. Прошел месяц — что с планами у перевозчика
  3. Россия увеличивает выпуск танков и восстанавливает запасы — аналитики предупреждают о долгосрочной угрозе для стран НАТО
  4. В Столбцовском районе горело «Великое княжество Сула»
  5. Один из самых кровавых серийных убийц современности — врач, которого обожали его пациенты. Пугающая история настоящего «Доктора Смерть»
  6. Маршрутка сначала врезалась в трактор — в МВД дополнили информацию о ДТП с шестью погибшими в Светлогорском районе
  7. Для водителей через несколько дней введут новшество
  8. По поручению Лукашенко Вооруженные силы привели в высшую степень боевой готовности — начата проверка
  9. Нужно приготовиться к подорожанию доллара. Прогноз эксперта


/

В Беловежской пуще специалисты обратили внимание на важную часть экосистемы — старовозрастные деревья, завершающие свой жизненный цикл. На ослабленных лиственных породах начали активно развиваться древесные грибы, в частности настоящий трутовик (лат. Fomes fomentarius).

Новая жизнь на мертвой древесине. Фото: Национальный парк «Беловежская пуща»
Новая жизнь на мертвой древесине. Фото: Национальный парк «Беловежская пуща»

Как рассказали сотрудники пущи, процесс распада старых деревьев — естественное явление в лесных экосистемах. Он сопровождается активным участием различных видов грибов, которые вызывают стволовые гнили. При этом грибы не только способствуют разрушению древесины изнутри, но и формируют визуально заметные копытообразные плодовые тела спустя 2−4 года после заражения.

Большая часть таких насаждений в Беловежской пуще сегодня находится в заповедной зоне или на особо охраняемых участках, где исключено вмешательство человека. Санитарные вырубки здесь не проводятся, поэтому мертвая древесина остается в лесу, становясь важным резерватом биоразнообразия.

Появление плодовых тел настоящего трутовика — лишь один из множества примеров того, как в мертвой древесине продолжается жизнь.